звонок
КТО ИМЕЛ ДАЧИ В «ШУВАЛОВСКОЙ ШВЕЙЦАРИИ»?
Петербуржцы XIX-XX вв.горели страстным желанием выехать из суетного мегаполиса за город, поэтому ближайшие окрестности столицы попали в орбиту дачной экспансии.
Шуваловские земли на Парголовских высотах привлекали петербуржцев пейзажами и чистым лесным воздухом. Убежденность горожан в благотворном влиянии здешних мест на здоровье была столь велика, что когда в 1831 году в столице вспыхнула эпидемия холеры, «многие петербургские жители пытались укрыться в Парголове – деревне в десятке километров от столицы, которая оказалась до того наполнена беглецами из столицы, что не было ни одной свободной крестьянской избы» (газета «Северная пчела»). Весьма похоже на ковидное бегство из города в 2020 году, не правда ли?
Интерес к Шувалово-Озеркам был столь велик, что в 1840-е годы в эти места от Казанского собора стал 8 раз в день (!) ходить дилижанс. Но истинный расцвет «Шуваловской Швейцарии» наступил после открытия в 1870 г. Финляндской железной дороги: теперь сюда из города можно было добраться всего за полчаса.
Именно тогда, в 1870-е, в связи с финансовыми затруднениями владельцев земель – графов Шуваловых, с личного разрешения Александра II было устроено «Товарищество на паях для устройства дачных помещений в Шувалове»: по инициативе «дачного кооператива» были проложены 30 улиц (главные из них – Большая Озерная и Елизаветинская – существуют и поныне), названные именами членов семьи Шуваловых, и нарезаны для продажи без малого 500 участков. Стоимость земли доходила до 220 рублей за сотку, – для сравнения скажем, что среднее жалованье рабочего в ту пору составляло 30-35 рублей в месяц, так что владения на Суздальских озерах могли себе позволить только видные представители чиновничества, интеллигенции и купечества.
Особняки в модной дачной местности в большинстве своем были электрифицированы, во многих домах представителей деловой элиты были установлены телефоны – чтобы даже за городом можно было контролировать рабочие процессы. Нередко владельцы выезжали на дачу на собственных автомобилях, – все самые новые и респектабельные машины начала XX века можно было увидеть на живописных шуваловских улицах.
Как раз в этих местах появилась дача одного из пионеров автомобилестроения в России – Густава Лесснера (Варваринская ул., 12). Любопытно отметить, что владелец автомобильного завода, имевший шведские и немецкие корни, заказал строительство дачи в неорусском стиле: как сказали бы сегодня, это было трендом на рубеже XIX-XX вв., поскольку русские мотивы в архитектуре были очень по душе Александру III и Николаю II. В советское время деревянный особняк, принадлежавший прежде Густаву Лесснеру, отвели Дому юного туриста, сегодня же здание находится в аварийном состоянии, а на месте корпусов завода Густава Лесснера на Выборгской стороне вырос современный жилой комплекс.
Среди роскошных особняков выделялась и вилла купца Александра Егоровича Кудрявцева, владевшего столичными магазинами канцелярских принадлежностей (Александровская ул., 2). Семья Кудрявцевых любила играть в теннис, поэтому рядом с домом были устроены теннисные корты. В дальнейшем, уже в советское время, один из сыновей коммерсанта – Евгений Александрович Кудрявцев – стал известным теннисистом. Особняк же был передан детскому дому, а сейчас в нём располагается реабилитационный центр.
Неподалёку от виллы поклонников тенниса Кудрявцевых на Варваринской улице находился деревянный особняк Глазуновых: на даче своего отца – видного книгоиздателя Константина Ильича Глазунова – проводил летние месяцы композитор и директор Петербургской консерватории Александр Константинович Глазунов, а в гостях у него бывали Н.А.Римский-Корсаков и Ф.И.Шаляпин. Сейчас от прежних владений Глазуновых остался только украшенный резьбой флигель (Варваринская ул., 2).
Там же, на берегу Верхнего Суздальского озера находилась дача судовладельца Гюнтера, среди друзей которого были знаменитый ювелир Карл Фаберже и сахорозаводчик Леопольд Кёниг.
Друзья-миллионеры прекрасно проводили вместе время в Озерках за разговорами, игрой в шахматы и шутками. Шутки эти, правда, иногда становились чрезмерно практическими. Например, однажды Л. Кёниг рассказал, что вскоре поедет в Африку и спросил, что оттуда привезти К. Фаберже. Тот отшутился: ”Жирафа!” И вот через несколько месяцев растерянный дворник доложил ювелиру в его городском доме на Большой Морской о том, что на улице стоит некий зверь, который никак не пройдёт в ворота. Это был настоящий жираф, которого со всеми должными предосторожностями Фаберже переправил в зоопарк в Гельсингфорсе (совр.Хельсинки).
В последние 100 лет в Шувалово-Озерках безвестно ушли в прошлое многие великолепные особняки, а судьба сохранившихся домов зачастую оказалась незавидной: так, после революции был отдан под заселение двухэтажный каменный дом на Большой Озерной ул., 54, построенный в 1914 году для Филарета Теленкова – интенданта Николая II. Сегодня будущее исторического дома с видом на Верхнее Суздальское озеро кажется туманным.
Увы, совершенно ничего не осталось от дачи Эвальда Тильманса, располагавшейся на берегу Большого Суздальского озера (примерное местоположение – Выборгское шоссе, 130). При доме владельца предприятия по выпуску котельного оборудования Тильманса был дивный сад с редкими растениями, оранжереи, спуск к воде. В 1920-е эффектный особняк в стиле модерн передали детскому саду, позднее же упоминания об этой постройке исчезают.
«НЕСКУЧНЫЙ САД» В ШУВАЛОВО-ОЗЕРКАХ
Шувалово-Озерки в дореволюционную пору имели не только славу престижной дачной местности, но и, наряду с Павловском, являлись одним из центров культурной и светской жизни в окрестностях столицы.
Для благородной петербургской публики на перешейке между Верхним и Средним Суздальским озерами в 1870-е гг.был возведен музыкальный воксал (от англ.Vauxhall) с залом на 2000 человек. Популярность симфонических концертов на этой площадке была столь велика, что близ музыкального воксала решено было возвести вокзал железнодорожный, - так появилась станция «Озерки», в былые времена соединенная крытой галереей с концертным залом, дабы переменчивая петербургская погода не могла испортить настроение гостям.
Возник в популярной дачной местности и театр, сцену которого арендовали для своих постановок лучшие столичные антрепренеры, - отныне пришлось пустить от «Озерков» дополнительные ночные поезда, увозившие артистов и их поклонников в столицу после спектаклей.
На Нижнем Суздальском озере кипела спортивная жизнь. Был организован яхт-клуб, считавшийся весьма престижным в городе: регаты устраивались не только в Шувалово, но и на просторах Финского залива. Открылся гребной клуб и первая в России школа плавания, которая занималась не только проведением заплывов среди мужчин, но и обучением плаванию детей и женщин (дамы в ту пору были крайне неспортивны и редко умели просто держаться на воде). Впервые в стране на глади Нижнего Суздальского озера стали играть в водное поло. Так что можно смело сказать, что мода на плавание и водные виды спорта родилась именно в Шувалово.
Для широкой публики предназначались деревянные купальни, представлявшие собой закрытые помещения, где можно было окунуться в воду, - пляжная традиция с экстравагантными купальными костюмами родится значительно позднее. Посещение таких купален было платным, но можно было приобрести абонемент на весь сезон на более выгодных условиях.
И дачники, и гости парголовских мест любили прогулки по Шуваловскому парку, поэтому для удобства публики по Нижнему Суздальскому озеру был пущен пароход, совершавший маршруты от железнодорожной станции «Шувалово» к парку. Проезд стоил всего 10 копеек, и многие любили наслаждаться живописными видами во время водной переправы.
Не все, кто бывал в Шувалово-Озерках, имели здесь дачи: для многих это было не по средствам, поэтому наезжали от случая к случаю. За отдохновением и вдохновением сюда приезжал Александр Блок: в одном из здешних ресторанов родился образ «Незнакомки», поэту нравилось прокатиться на пароходике и посетить музыкальный воксал. В одном из писем 1911 года Блок писал: "Вдруг увидел афишу в Озерках: цыганский оркестр…Почувствовал, что здесь - судьба. Я остался в Озерках. И действительно, они пели Бог знает что и совершенно разодрали сердце".
Однако всего через несколько лет, в записях А.Блока от сентября 1917 года, мы встречаем уже совершенно другое описание этих мест: «Осень. Я подошел к озеру: купальни заколочены, пароход перестал ходить, поездов меньше, листва редеет». В новых реалиях, увы, не было места сияющей «Шуваловской Швейцарии»: многие дачи были вынужденно оставлены своими владельцами, закрылся яхт-клуб, а обветшавший музыкальный вокзал, некогда привлекавший тысячи гостей в Шувалово-Озерки, был разобран в начале 1930-х годов.
