В середине 19 веке американская швейная компания «Зингер» завоевала российский рынок и предполагала сделать его плацдармом для покорения стран Востока. К концу 19 столетия компания продавала в России до 100 тысяч машинок ежегодно и в 1900 открыла в Подольске собственное производство. Зримым подтверждением коммерческого успеха и поистине планетарных амбиций компании должно было стать невиданное по тем временам офисное здание в самом центре российской столицы.
Район Шувалово-Озерки называют “Шуваловской Швейцарией” - так живописно и причудливо здесь соседствуют озёра, возвышенности и леса. Для равнинного Петербурга Парголовские высоты в 60 метров над уровнем моря - это действительно Парнас. Об истории этих мест мы расскажем в сегодняшнем материале.
Сейчас многие из нас являются счастливыми собственниками квартир. А вот в Петербурге дореволюционном купить отдельную квартиру было практически невозможно: продавалась либо земля под застройку, либо сооружение целиком – особняк или же доходный дом. Вот почему большинство горожан – даже весьма состоятельных – вынуждены были кочевать по съёмным квартирам в доходных домах, принадлежавших столичной элите.
Однако в начале XX века возникло абсолютно новое явление в жилищной сфере Петербурга – товарищества собственников квартир. Так что договор долевого участия – это не выдумка современных застройщиков, продающих воздух, а петербургские реалии столетней давности: «на котловане» в фонд товарищества вносилась половина стоимости будущей квартиры, а остальная сумма выплачивалась в рассрочку. Знакомые условия, не правда ли?
И сегодня мы сделаем обзор самых интересных объектов долевого строительства в дореволюционном Петербурге.
Отто фон Бисмарк жил в Петербурге на Английской набережной, 50 с 1859 по 1862 годы, являясь прусским послом, и вообще-то очень страдал от скуки. Но скука эта была связана скорее с его должностными обязанностями, а вовсе не с российской столицей. В это время в Петербурге и Москве проживало примерно 40 тысяч прусских подданных, и Бисмарку было вменено в обязанности заниматься вопросами своих соотечественников. В столице Российской империи Бисмарк жил в великолепном особняке на престижной Английской набережной.
В истории Петербурга много видных женщин: императрицы, фаворитки, светские львицы. Но гораздо больше – женщин невидимых, тех, кто работал, создавая повседневность нашего города. Кем могла работать барышня в дореволюционной России и зачем ей это было надо? Последний вопрос, конечно, риторический. А об остальном – наша статья.
В 1920-е казалось, что до новой жизни можно подать рукой. Идеи утопического социализма, обобществления быта и ухода от частной собственности имели особенный успех среди интеллигенции. И вот в конце 1920-х на ул. Рубинштейна, 7 появился экспериментальный дом-коммуна инженеров и писателей.
Нередко можно услышать, что трех- и четырехэтажные дома на Тракторной улице близ станции метро "Нарвская" были построены пленными немцами в период послевоенного восстановления Ленинграда, однако это совершенно не так: улица Тракторная стала частью проекта по созданию "образцового квартала" для рабочих, осуществлявшегося ещё в 1920-е годы.
Недавно в нашем телелеграм-канале мы писали о музее политической истории, расположенном в бывшем особняке Матильды Кшесинской. Балерина владела не только этим великолепным домом в столице, но и являлась хозяйкой не менее роскошной дачи в Стрельне.
Каменный остров связан с именами многих знаменитых петербуржцев. Среди домовладельцев в этом заповедном уголке бывшей столицы - придворный банкир, меценат Александр Людвигович Штиглиц.
8 сентября 1941 года вокруг Ленинграда сомкнулось блокадное кольцо. Уже в первые недели войны, когда немцы стремительно продвигались по территории СССР, в городе решено было приступить к укрытию и маскировке архитектурных памятников, которые не только являлись объектами культурного наследия, но и могли служить ориентиром для врага во время артобстрела.
О том, как создавалась маскировка для главных зданий Ленинграда, мы расскажем в этой статье.
В Петербурге начала XX века автомобиль еще считался роскошью, а не средством передвижения. К 1913 году в столице было зарегистрировано 2585 автомобилей.
Владение самоходной каретой было прерогативой богатых, и чаще всего, знаменитых. Например, отец писателя Владимира Набокова, Владимир Дмитриевич Набоков, — юрист, публицист и лидер партии кадетов, — был к тому же и автолюбителем. В его автопарке было несколько машин, которые он время от времени менял.
На прошлой неделе мы писали о Калашниковской хлебной бирже. Конечно, в начале 20 века в столице работали и мукомольные предприятия.
История одного из них началась в 1907 г с постройки паровой мельницы, принадлежащей купцу Д. И. Мордуху. Мельница стояла на месте впадения Обводного канала в Большую Неву, и это сильно помогало в логистике. Предприятие быстро росло, повышался уровень механизации, и в 1914 г. мельницу электрифицировали. Здесь сложился целый «хлебный городок», ставший началом крупной мукомольной промышленности в городе.
Нынешняя Синопская набережная в конце XIX века была центром столичной хлебной торговли: всем прекрасно известен капризный петербургский климат, сделавший наш регион зоной рискованного земледелия, – поэтому столица зависела от поставок продовольствия из центральных и южных регионов Российской империи. Барки, груженные зерном, шли к берегам Невы с Волги и не только обеспечивали хлебом крупнейший город страны, но и отправляли зерно на экспорт –через Балтийское море в Европу.
С открытием в 1870 году Финляндской железной дороги Карельский перешеек, и ранеее привлекавший горожан, стал популярнейшими местом отдыха и дачного строительства среди состоятельной петербургской публики. Поезда в Терийоки (ныне - Зеленогорск) в летние месяцы ходили каждые полчаса, а извозчики,
встречающие жителей мегаполиса, рвущихся на природу, за сезон зарабатывали такие суммы, которые позволяли им содержать семью до следующего наплыва столичных дачников.
Но после октябрьской революции, 6 декабря 1917 года, Финляндия провозгласила независимость, и граница с Советской республикой прошла в 30-35 км от Петрограда. Многие горожане, желавшие переждать на даче тревожные времена, оказались в вынужденной эмиграции, не вернувшись в бывшую столицу уже несуществующей империи…
Не обязательно быть на мели, чтобы ходить в магазин как на экскурсию. Шикарные, просторные дворцы потребления, созданные в начале XX века, и сейчас поражают элегантностью и изысканностью.
Таков торговый дом у Красного моста — представитель класса grand magasin, появившихся в Париже в конце 1860-х годов.